Кому в Системе жить хорошо?

Система – сложный механизм, причём сложность его заключается не столько в сложности устройства, сколько в сложности дуализма, заложенного в нём.

С одной стороны Система в качестве конечного продукта выдаёт то, из чего строится совершенно великолепный Храм Математики. Я как-то упоминал о Том, кто является его Архитектором, но сейчас я о Системе и её винтиках. И этот конечный результат работы Системы нельзя не признать достойным.

Нельзя не отдать должное Системе за её усилия по своему воспроизводству, то есть, по созданию винтиков, без которых не было бы самой Системы, а значит и её идеального продукта.

Но с другой стороны в Системе присутствуют антиподы прекрасного Идеала – совсем не прекрасные зависть, жадность, трусость, непорядочность и даже нечто худшее вместе с материальными и идеальными носителями этих качеств Системы, то есть разными видами валюты: долларами, грантами, статусами, математическими результатами и математическими идеями.

Система наследует также сложность каждого отдельного винтика, в разной степени обладающими материальными и духовными ценностями а, вдобавок, от дуализма каждого винтика: с одной стороны как элемента Системы, а с другой как свободной личности с правом выбора.

Могу ошибаться, но мне кажется, что основная коллизия Системы – это момент торговли ценностями, в случае, когда обмениваются ценности идеальные на материальные и наоборот. Винтик, обладающий материальными ценностями, но испытывая недостаток в идеальных, может желать купить их у винтика, обладающего идеальными, но испытывающего недостаток материальных. Или винтик с идеальными ценностями может хотеть обменять их на материальные.

Отдельная проблема состоит в том, что, как правило, сделка не совершается одномоментно. Сначала одна из сторон сделки даёт свою ценность и лишь спустя некоторое время другая сторона расплачивается. Как правило, в худшем положении находится та сторона, котрая вынуждена первой отдавать свою ценность.

Разумеется ценности можно дарить, но можно и отбирать, и воровать. Первое вполне нравственно, а второе и третье – нет. Можно держать слово, но можно обещать и не выполнять обещания.

Так кому же в Системе хорошо жить, кому жить хорошо, а кому плохо?

Мой рецепт: дарить лучше, чем принимать дар, хотя и первое, и второе хорошо, и идеальное не менять на материальное.

Моё отношение к Системе: однозначно позитивное.

Мой совет: соблюдайте мой рецепт, и всё необходимое Система вам выдаст, даже без  ваших усилий и просьб.

Моё отношения к недостаткам системы: без них Система невозможна, но даже её недостатки при правильном образе действий можно использовать для своего роста. Мы привыкли, что стимул – это хорошо, но иногда это просто палка.

Важное уточнение (из христианской доктрины): нет плохих винтиков, есть плохие поступки винтиков, из-за которых они выходят из строя.

home page

Дорога, которую я выбираю.

Поражаюсь, насколько мой характер не соответствует моей биографии и образу человека, с которым вместе ходит небольшая толпа проблем на любую голову.

Сейчас я на пенсии и думаю, что наконец-то часть математического мира, знакомая со мной вздохнёт с облегчением. Хотя, возможно, кому-то уже всё равно, и для них ничего нельзя исправить, а можно только забыть.

Но тогда всё было вполне оптимистично. Донецкий институт прикладной математики и механики дружелюбно открывал для меня свои двери. Меня знали во многих отделах, знал директор, его замы, секретари, библиотекари.

И я даже не рвался писать докторскую диссертацию. Мне было достаточно публиковать хотя бы по статье в год для отчёта по научной работе. После того как стали возможны мои скромные публикации в “Нелинейных уравнениях” и в “Студиях” я потихоньку добавлял к результатам результаты, а основные проблемы были семейные. В 2003 родился второй сын. После 90-х как-то всё улеглось, работа, семья, дети.

Спокойная жизнь меня устраивала вполне. Возмутителем спокойствия я никогда не хотел быть. Но это же не значит, что я должен смиренно реагировать на явную нечестность. И в этом случае для меня нет авторитетов. Я их могу обидеть, очень мало думая о последствиях для себя.

Я как-то беседовал с Мариком по поводу нечестных рецензий. Тогда, не знаю как сейчас, он воспринимал их как несчастный случай, с которым бороться нет смысла. Его мнение, что всегда заведомо верное поведение – не спорить, так как редакция всегда будет на стороне рецензента. Я, естественно, не согласился с ним и тогда, и сейчас, тем более, не согласен. Андрей, может не так определённо, но тоже всегда в спорных ситуациях был готов признать меня виноватым скорее, чем рецензента.

Считайте, что моя биография – это результат эксперимента, в котором я соглашался с рецензентом только тогда, когда его аргументы были сильнее. Эксперимент практически закончен. Сегодня мои работы никто не готов публиковать. Поэтому я и пишу биографию, как отчёт о проделанной работе.

А. Итак, если очень кратко, то, не считая небольших вузов, я работал в

1)      Донецком государственном университете;

2)      Донецком государственном университете управления;

3)      Новосибирском государственном университете;

4)      Киевском национальном университете.

Б. Если считать главные публикации, то мои статьи в

1)      Математическом сборнике;

2)      Mathematische Nachrichten;

3)      Theoretical and Applied Mechanics;

4)      Operator Theory: Advanced and Application

5)      Украинском математическом журнале;

6)      Methods Functional Analysis Topology;

7)      Matematychni Studii.

В. Доцент как должность и как звание.

Г. Публичные отрицательные отзывы (2012 г.): А.Д. Брюно, И.Н. Гашененко.

Мои ответы я выложил на блоге и, очевидно, их прочитали многие, так как они  стали гулять в инете независимо от моего блога..

На сегодняшний день  А.Д. Брюно публично признал свою неправоту.

Последняя работа И.Н. Гашененко (ныне гражданина РФ) в матнет.ру (2005 г).

Свои ответы на не публичные отрицательные рецензии считаю тоже весьма интересными, но без веских причин предъявлять и комментировать их, например на блоге, не намерен.

Д. Отказ в публикациях в Москве и Киеве считаю доказательством невозможности ни опровергнуть мои результаты, ни хотя бы без ущерба сравнить их с имеющимися аналогичными. А как объясняют они? Пока самое распростанённое объяснение – по причине неактуальности, хотя среди моих результатов есть по классическим задачам о движении тяжёлого твёрдого тела, задаче трёх тел и по КАМ-теории.

О чём я должен жалеть?  Разве только о том, что не сделал карьеру. А зачем мне такая карьера, в которой “ты начальник – я дурак, я начальник – ты дурак”?

А в том, что после тихой и скромной жизни я оказался катализатором, если не детонатором, виноват не я. Просто я попал в среду, которая стала бурно реагировать на меня.

В какой-то момент от друзей я начал слышать, что мои результаты вроде будоражат математическую общественность, притом чуть ли не на столичном уровне, то ли на московском, то ли на киевском. Одни, весьма серьёзные математики, говорят, что результаты сильные, другие, что – фикция, что я не пойми что придумал, что куча ошибок, но представил всё очень круто. Меня Андрей прямо начал спрашивать, как я оцениваю свои результаты. Ну и я, как честный человек, сказал, что они отличные, высокого уровня. Да, я именно так и думал.

Тема эта стала настолько актуальной, что в институте решили устроить совместный семинар механиков с математиками, что бывало не часто, на котором я должен был рассказать, что такое замечательное я придумал.

Семинар этот меня здорово удивил. Кто-то не поленился и дал задание некоторым участникам мочить меня. По ходу начали задавать наукообразные, но идиотские вопросы, делали вид, что не понимают объяснения.

После того как я наконец-то дошёл до главного результата и сформулировал его встаёт А.М. Ковалёв и говорит, что это слабый результат. Само собой, без обоснования. Я в ответ говорю, что это сильный результат.

Апофеозом стало требование доказать факт, который я упомянул в своём докладе, это касалось КАМ-теории, что коэффициенты разложения аналитической функции в ряд Фурье экспоненциально убывают. Я отвечаю, что это классический результат и, вообще, это материал третьего курса, и я пришёл на семинар не затем, чтобы это доказывать. Смотрю в аудиторию, все морозятся, Андрей молчит, И.В. Скрыпник явно раздражён и объявляет на этом месте перерыв.

Я зол до невозможности. Блин, доктора хреновы. Решил послать всех подальше после перерыва. Но спасибо, Анатолию Ивановичу Марковскому. Принёс из библиотеки какой-то учебник по функциональному анализу и носом ткнул кого надо в теорему.

Как-то все сдулись и семинар по тихому закончили. Андрей сказал, что Скрыпник был мною очень не доволен. Что я не смог качественно сделать доклад. Что это я виноват, что нормального доклада не получилось. Что не станет дальше поддерживать меня. Я, конечно, спорить не стал. Переживу.
       Но тема не успокоилась. Наконец, Андрей говорит, что меня решили вывести-таки на чистую воду и приказывают, шучу, дают возможность написать статью в Methods Functional Analysis and Topology.

Дескать, там липа не пройдёт.

Ладно, пишу. Статью не посылаю официально, а даю Марику, который должен показать кому надо. На всякий случай в ней я сделал всё, что надо до теоремы о полном списке целых решений задачи о движении твёрдого тела. Результаты выглядят серьёзно, но постороннему трудно понять, зачем они нужны. Статья проходит в печать без проблем. Тогда я предлагаю следующую с полной классификацией целых решений. Статью быстро печатают в Украинском математическом журнале и параллельно заметку в украинские доклады представляет Ю.М. Березанский.

Потом мне звонят из Киева, говорят, чтобы я перезвонил Юрию Макаровичу.

Юрий Макарович говорит, чтобы я писал докторскую диссертацию.

А что её писать? Достал со дна своих бумаг. Перенабрал в ТЕХе.

Доложился в Киеве. Всё хорошо, да не очень. Не рискует Киев взять ответственность за мои математические результаты. Пусть ещё Москва скажет своё веское слово.

Еду в Москву. Договориваюсь о выступлениях на самых крутых семинарах: у С.П. Новикова, В.В. Козлова, А.Т. Фоменко. По моей теме даже Заграница не круче.

За семинар С.П. Новикова отвечает В.М.Бухштабер. Говорит, что, к сожалению, нет среди участников семинара специалистов по моей теме. Что сказать, сверхпочётный отказ. Ясно, что это разделение зон ответственности на вершинах Системы.

У Анатолия Тимофеевича и Валерия Васильевича согласие получаю. И докладываю. Через разумное время получаю отзывы, на которых я бы вполне был согласен закончить свою математическую карьеру.

В порядке получения отзывов.

Отзыв В.В. Козлова (1 с., 2 с.).

Отзыв А.Т Фоменко и А.В. Болсинова (1 с., 2 с.).

Тот, кто начал читать биографию и не смотрел начало блога подумает, что это радостный эпилог. Нет, друзья, это всего лишь предисловие к жёсткой главной части.

home page

Я и Система: а я и здесь молчать не буду.

Оказалось, что офис фирмы, в которой я должен был работать просто-таки в пяти, не фигурально, минутах от Андрея Шишкова. Я стал часто перед работой заходить на несколько минут к нему. Обсудим свежую обстановку по долларам и ещё по чём-нибудь и я на работу.

Естественно, зацепили и математику, и мои математические проблемы. Я изложил свой главный тезис по поводу ситуации в математике, имея в виду всех своих знакомых, ну и себя тоже: “Система, получающая на входе способных, талантливых и гениальных, работает очень плохо, отправляя в брак, не самых худших, а то и самых лучших, и вознося наверх посредственностей гораздо больше, чем должна. Разумеется талантливым и гениальным иногда везёт”.

Здесь и далее Системой я буду называть именно математическую составляющую общества, как правило в ситуациях, когда Она действует как единый огранизм, когда Её винтики действуют согласованно, даже не сговариваясь, понимая что хорошо и что плохо для Неё, а значит и для самих винтиков.

Андрей сказал, что я сам виноват, всё делал неправильно. Я возражал и предложил провести эксперимент. Я пошлю статью в журнал и заранее утверждаю, что рецензия будет не только отрицательной, но и не объективной. Спор я выиграл и, похоже, Андрей был удивлён. У него всё было нормально.

Но это известная история. Положить человека на что-то, принимающее форму человека и сделать каменную копию постели. Этому же человеку на этой же каменной постели будет так же, как и на в мягкой, но другому будет совсем не мягко.

Тогда, чтобы доказать свою правоту он организовал три статьи прямо в донецком институте математики, имея в виду, что он и есть представитель Системы, которая вот, пожалуйста, меня вполне поддерживает.

Статья за 2001 год почему-то не попала в электронный архив, поэтому для полноты картины я привожу только её рукопись, а на две других – записи в архиве (статья 1999, статья 2003)

Володя Деркач отнёсся ко мне с большим пониманием и тоже с сочувствием. Похоже полпредом Системы он себя не считал, поэтому предложил обойти Её, разумеется, в рамках допустимого, чтобы не ссорится с Ней. Послать статьи туда, где к ним отнесутся доброжелательно. Поскольку отрицательный опыт – это тоже опыт, то было ясно, куда надо посылать.

И три статьи были отправлены в “Matematychni Studii”, где они, хотя и с некоторыми приключениями, но всё же вышли (статья 2001, статья 2002, статья 2008). Спасибо Редакции журнала!

К слову замечу, что вначале поиск точных решений классической задачи о движении тяжёлого твёрдого тела я решил начать только с однозначных, полагая, что это более лёгкая задача, чем поиск сразу всех.

Добавлю также, что первая статья в “Студиях” рецензировалась три года. Насколько я понимаю ту ситуацию, рецензировал её Павел Васильевич Харламов

При первом знакомстве он отнёсся достаточно скептично к моим результатам, будучи совершенно уверенным, что комплексные числа для действительной физической задачи в принципе ничего не могут дать. Мои доводы он слушать не стал. Закончил беседу словами: “Вот, когда Вы из своей науки что-то получите для действительного движения, тогда и поговорим.”

Но в первой моей статье в “Студиях” как раз и приводились соотношения между параметрами, соответствующие известным интегрируемым случаям (Теорема 8). Он, конечно, эти соотношения прекрасно знал, но как быть с тем, что я как раз их и выводил из общих свойств решений именно в комплексной области?! Наконец, будучи в неловком положении перед редакцией, он вынужен был признать мою правоту.

Статья вышла в 2001 году. В 2001 году он ещё раз со мной поговорил. Не спорил, но и не распрашивал. Дал пару дельных советов. Мне показалось, что он довольно сильно огорчён. Умер он тоже в 2001 году.

Лично я ни в чём не могу упрекнуть Павла Васильевича, но мне весьма жаль, что нашедший два последних самых сложных случая из известных, Анатолий Иосифович Докшевич свой метод, будучи под началом П.В. Харламова, не опубликовал.  А метод как раз и основывался на исследовании асимптотики особых точек решений с комплексным временем, он мне это сказал буквально одной фразой после одного из моих докладов.

Будучи сотрудником ИПММ, А.И. Докшевич, был винтиком Системы, которому не повезло. Каменное ложе, которое Система ему выделила, не подошло по размеру. Но результаты Докшевича Система во все свои отчёты о достижениях включила.

Мне же Система очень прозрачно стала намекать, что я себя веду неправильно. Как мне объяснили, я должен был догадаться, что Система хочет от меня и это выполнить. “Не чувствуешь ты, Саша, ауру,” – сказал мне мой друг.

Нельзя сказать, чтобы я совсем уж ничего не чувствовал. Но я решил попробовать объяснить Системе свои условия. Вдруг дело просто в том, что никто Системе не объяснял, например, что не хорошо писать нечестные рецензии.

Первая успешная проба пера состоялась в журнале “Украинский математический вестник.” Рецензировал статью, как я понимаю,  не один человек. Весьма квалифицированный нашёл ошибки, которые были в статье, а окончательную вторую и, по-видимому, часть первой с негативными характеристиками писал менее продвинутый математик.

За ошибки, конечно, спасибо, поскольку после исправления статья приобрела даже некоторый шик. С небольшой натяжкой могу сказать, что квалифицированный рецензент просто превосходно дополнил пропущенный случай в классификационной теореме.

Но малоквалифицированный рецензент то ли не понял статью, то ли так почувствовал ауру, что даже для весьма приличной статьи написал отрицательную рецензию. При этом, разумеется, пришлось погрешить против истины. Где-то не заметить объяснения, где-то не понять результат, где-то банально соврать.

Естественно, я расписал эту рецензию в лучшем виде, объяснив редакции журнала, насколько не прав рецензент.

Надо отдать должное Игорю Владимировичу Скрыпнику, который принял решение о публикации статьи без положительной рецензии.

Донецкие механики после этого так на меня разобиделись, что Андрей, будучи техническим секретарём журнала, вообще не смог найти хоть кого-нибудь, кто захотел бы официально представить статью в журнал, и представил её сам.

В Харькове без приключений тоже не обошлось.

Моя статья прошла все преграды и я уже отправлял корректуру. Но видно в Харькове ветер подул из недружелюбной стороны. Отправляю, мне не отвечают, что письмо получено. Второй раз – то же самое. Обратился к знакомому программисту, думая, что может у меня не в порядке почта. Он повторил мои действия – результат тот же. Тогда он написал программу, которая сбрасывает в редакционную почту моё письмо каждый час. Очень скоро знакомому программисту ответили, что таки да, получили моё письмо и попросили унять его программу. Что было и сделано.

В этой статье был подробный вывод асимптотики в особых точках решений задачи твёрдого тела.

Что-то мне подсказывает, что именно после  этого в Харькове я стал terrible mathematician.

Вы думаете я огорчился? А что мне было терять? Нет, я вошёл во вкус.

home page

90-е. Разговариваю с неизвестными.

90-е. Страна начала рассыпаться. Надежда, что всё это к лучшему, рухнула. И настал день, когда мне выдали зарплату, на которую я мог бы купить три-четыре килограмма копчёной колбасы. А у меня жена и ребёнок.

На кафедре начались разговоры, что кто-то стал брать со студентов взятки. Те, кто умел программировать, пошли в банки в информационные отделы. Преподаватель с моей кафедры устроился в коммерческую фирму и позвал меня в свой отдел. На фирме платили зарплату баксами. Выбирать один вариант из одного совсем не сложно. Сиюминутные проблемы я решил. Я ухожу из университета. Что делать с “кирпичом”? Журналы не печатают мои статьи. Подумал: “А не сжечь ли, чтобы не бередить себе душу?”

Полистал. Нет, эти формулы – произведение искусства, притом я получал их руками, не было ещё компьютерных аналитических программ. Просто засунул всё это на самое дно самого глубокого ущелья (из грузинского тоста) и погрузился в жизнь коммерческой фирмы.

Оказалось, что офис фирмы в пяти, не фигурально, минутах от Андрея Шишкова. Я стал часто перед работой заходить на несколько минут к нему. Обсудим свежую обстановку по долларам и ещё по чём-нибудь и я на работу.

Первое, что меня сильно удивило на фирме – это то, что в каждом отделе иконы. И вообще, эта тема стала мэйнстримом. Не только бабушки, а весь народ повалил в церковь. Бизнесмены, мужчины, юноши, девушки. Длиннющие службы, соборования, венчания, посты. Появились великолепная святоотеческая литература. Я купил практически полное собрание “Житий”, которое продавалось в розницу, просто с колёс. Только выходил новый том, тут же он оказывался на прилавках церквей. Купил “Добротолюбие”, “Патерики”, “Труды св. Иоанна Златоуста”, св. Игнатия Брянчанинова и это далеко не всё. Разумеется, всё это читал.

На улице, не стесняясь, подходили посторонние и начинали разговоры о Боге. Если не было срочных дел, ни разу не уклонялся. Беседовал с протестантами, свидетелями Иеговы, мормонами. Их было больше всего. Но ещё были католики, буддисты и иудеи. Иногда беседы затягивались больше, чем на час. Иногда, это уже на кафедрах, после фирмы, на несколько дней. Иногда и дольше. Я не столько хотел переубедить оппонентов или доказать правильность моей веры, сколько меня интересовало, чем они могли возразить против неё. Само собой, с Андреем больше всех, но и с Марком и Володей тоже я всё это обсуждал.

На фирме пробыл два года и перешёл работать в первый же открывающийся коммерческий вуз. Пришлось преподавать теорию вероятностей. Осознавая себя в путах Промысла Божьего, даже не удивился. “Удовл” на третьем курсе надо искупать. На второй год работы предложили заведовать кафедрой. Согласился. Но в конце года ректор выразил пожелание, чтобы я кроме обычной работы, выполнял его личные просьбы и это было нечто худшее, чем просто поставить кому-то нужную оценку.

В это время появились и другие коммерческие вузы. Ушёл в другой вуз. Потом в третий. Четвёртым стал Донецкий государственный университет управления до 2014 года.

Два слова о вере.

Гляжу с большим скепсисом на дискуссии о Боге в интернете. То ли создают нужную картинку, то ли, сами не понимают, что говорят.

Понимая всю необъятность темы, постараюсь в двух словах обрисовать ситуацию. На конкретные возражения, естественно, могу ответить подробно.

†Крайне неразумно спорить о том существует ли Бог. Это тезис не доказуем и не опровергаем просто потому, что невозможно определить, что является доказательством.

† Тезис о существовании Бога можно считать аксиомой, которая либо принимается, либо отвергается. Более того, систему догматов можно считать аналогом системы аксиом в математической системе. С этой точки зрения спор о существовании Бога разумен так же, как и разумен спор о том сколько параллельных прямых можно провести через точку, не лежащую на данной прямой.

†Вполне осмыслена дискуссия о противоречивости или непротиворечивости данной религиозной системы.

† Камень преткновения католицизма (не единственный) – это догмат о исхождении Святого Духа. Католическая церковь должна либо признать, что её основание одновременно с принятием католической версии Символа Веры, либо, в противном случае, если считать свою историю от Иисуса Христа и апостолов, отказаться от своего католического догмата.

† Ислам считает Иисуса Христа пророком (Иса ибн Мариам), признаёт Новый Завет святой книгой, разумеется, наряду с Кораном, но в Новом Завете Иисус Христос называет Себя Богом.

†Иудаизм в основных официальных версиях признаёт Иисуса Христа праведником, которого казнили римляне по несправедливому наговору саддукеев, но отрицает, что пророк Даниил предсказал среди многих пророчеств в том числе и дату прихода Мессии (Машиаха).

†Буддизм признаёт Иисуса Христа бодхисаттвой (очистившим своё сознание), но не признаёт Его учение.

Разумеется, для каждого такого противоречия можно придумать свои объяснения, например, связанные с “ошибками” Святого Писания, неверными его толкованиями и т. д. И это уже выбор каждого человека, на который человек имеет право. В дискуссии достаточно выяснить эти оправдания этих противоречий. Дальнейший спор смысла не имеет.

Но, как сказал Воланд в знаменитом произведении, кроме логических доказательств Канта, есть доказательство, не опирающееся на разум.

«Имeйтe в видy, чтo нa этo cyщecтвyeт ceдьмoe дoкaзaтeльcтвo, и yж caмoe нaдeжнoe! И вaм oнo ceйчac бyдeт пpeдъявлeнo».

 “Он смерил Берлиоза взглядом, как будто собирался сшить ему костюм, сквозь зубы пробормотал что-то вроде: «Раз, два... Меркурий во втором доме... луна ушла... шесть – несчастье... вечер – семь...» – и громко и радостно объявил: – Вам отрежут голову!

Бездомный дико и злобно вытаращил глаза на развязного неизвестного, а Берлиоз спросил, криво усмехнувшись:

– А кто именно? Враги? Интервенты?

– Нет, – ответил собеседник, – русская женщина, комсомолка”.

– Гм... – промычал раздраженный шуточкой неизвестного Берлиоз, – ну, это, извините, маловероятно.

Из своего жизненного опыта я привёл пока только один пример очень маловероятного события (если что-то хочет Бог) с целым рядом чудесных совпадений, а именно публикации своей статьи. Если эту статью не учитывать, то первую подробную статью после анонса темы диссертации в 1988 году я опубликовал без всяких чудес, благодаря Андрею Шишкову, только в 1999. А это значит, что если бы моя воронежская статья не вышла в 1993 году, то мои уважаемые оппоненты, не нарушая приличий могли использовать идеи диссертации, анонсированные в 1989 и 1990 и опубликовать свои доказательства. И я ничего бы не мог возразить. Видимо, такое течение событий Богу показалось не справедливым.

Пока всё. Ещё впереди защита докторской диссертации и новые чудеса.

home page

Это даже хорошо, что пока нам плохо.

–        Ну, как дела? Закончилась тёмная полоса?

–        То была светлая...

Тёща не посчитала докторантуру хорошей новостью и быстро объяснила жене, что такое хорошо и что такое плохо.  На удивление ни скандалов, ни подковёрной войны не случилось. Тёща очень чётко сформулировала требования ко мне. В случае несогласия – развод.

Я сразу даже не поверил. Жена ещё не закончила университет. Ребёнку год. У меня двухкомнатная квартира, кандидатская степень и реальная перспектива хорошей карьеры. Но пришлось убедиться, что я был неправ. Я сказал “нет”, жена подала на развод и нас сразу развели. Очень быстро выяснил, что я имею право, но ничего не могу. Не удивился.

В докторский отпуск меня отправили младшим научным сотрудником. Хорошо, запомним.

В.В. Румянцев, когда я сообщил из Донецка, что текст подробной статьи готов, сказал, что он передумал и публиковать мою статью не будет.

Я послал статью в УМЖ, но очень быстро получил отрицательный ответ, что статья не соответствует уровню журнала.

Рецензия на статью в “Функциональном анализе” была отрицательной. В статье были ошибки, всё нормально, сам виноват.  Но тон рецензии сильно не соответствовал моим ожиданиям. Я по наивности рассчитывал на более дружественный. 

Ясно, что все эти неудачи меня не обрадовали. Но своих принципиальных ошибок я не видел, я и сейчас не считаю, что что-то сделал не так.

Да и не было причин сильно расстраиваться, у меня зарплата, степень, квартира – это для тела. А для души – крайне вдохновляющая работа над диссертацией. И ещё опыт нерадостного детства – довольствоваться только необходимым и чувствовать себя нормально с самим собой.

На моей кафедре работала Наташа Шишкова, замечательная, умная и интересная. Немного старше меня. С ней можно было о жизни, а вот о математике – с её братом Андреем, уже доктором физ.мат. наук.

Ещё на кафедре часто был Марик Маламуд, который познакомил меня ещё с Володей Деркачём. Как я понимал, они были уже практически доктора, но что-то не защищались. Ясное дело, проблемы с защитой могут быть не только у меня.

На многие годы мои знакомые стали самыми близкими моими друзьями. В отношениях мы были не столько равными сколько уравновешенными. Мои друзья были старше меня, кроме того, Андрей – доктор, а Марк и Володя – почти доктора.

Андрей                                     Марк

У меня было только одно, но веское преимущество – я закончил мех-мат МГУ.

В результате – очень частое общение по всем самым животрепещущим вопросам политики, экономики, философии, религии и, конечно, математики. Было не скучно.

Если что-то хочет Бог.

Встречаю на Университетской Толю Тедеева 

из института математики. Слегка поговорили о жизни, он тоже озабочен докторской диссертацией. И к слову мне: “А ты не хочешь в Крым на нашу конференцию?” “Нет”, –  говорю. “Я там никого не знаю, темы не мои”.

Через неделю-полторы, примерно, тоже на Университетской возле обкома. Толя: “На конференцию не передумал?” Я: “С чего бы? Нет.”

Ещё через неделю, снова на Университетской, возле Главного корпуса!

– Саша, я сегодня подаю окончательные списки на конференцию.

–        Ладно, пиши и меня, – согласился и сказал тему доклада.

Знаю, что там мне нечего ловить, но три раза меня зовут! Что-то ж будет.

Приехал. Знакомых нет. Андрей должен приехать позже. Залез в воду с трудом. Вода холодная. Берег не то, что каменистый, а конкретные валуны. Откуда ни возьмись огромная чайка пикирует на меня. Я резко выставляю руку и на всякий случай ныряю. И так ещё пару раз. Вылез на берег. Больше плавать не хотелось.

Из Москвы приехал профессор. Встречают с пиететом. Я подхожу ближе. Вот, дела, Александр Ильич Комеч! Он вёл у нас практику по диффурам, восемь лет назад. Я не его ученик, просто студент, наверняка не помнит. Стою скромно, не отсвечиваю.

-          Саша, здравствуйте! Как Ваши дела?

Здороваюсь. Про себя сильно удивляюсь. Беседуем. Обменялись кратко результатами. Вполне искренно похвалили друг друга. Александр Ильич говорит, что придёт на доклад. Я, конечно, сказал, что буду очень рад.

Приезжает Андрей с Виктором Звягиным. Андрей ему рассказывает мою ситуацию. Виктор говорит, что надо мои результаты послушать.

После доклада Александр Ильич положительно оценил результаты. Виктор говорит, что готовится публикация в “Methods and Applications of the Global Analysis” в Воронеже на английском языке с приличным составом авторов. В принципе, всё набрано, но некоторые статьи не соответствуют уровню. Я спрашиваю: “Сколько надо страниц?” “Примерно, двадцать.”

Из Донецка присылаю текст на ChiWriter’е. Не подходит шрифт. Переделанный вариант не посылаю, а передаю проводницей, потому что надо очень срочно.

Ни на что не надеюсь. Но, если Бог берётся за дело, у Него всё получается. Сборник выходит и первая статья моя, потому что “B” вторая буква латинского алфавита.

A.V. Belyaev, On the classification of the singular points of the solution to the Euler – Poisson’s equations // Methods and Applications of the Global Analysis. New Developments in the Global Analysis. Voronezh University Press, 1993 y., p.3-22.

Спасибо Александру Ильичу Комечу, Виктору Григорьевичу Звягину, ещё редактору издания Юрию Евгеньевичу Гликлиху и, конечно, Толе Тедееву и Андрею Шишкову. И Богу Слава!

Скромная, я бы даже сказал смиренная, почти монашеская жизнь, может меня бы и устроила, но, видно, она не соответствовала планам Господа.

Ко мне пришла заниматься Таня, первокурсница. Она закончила школу с золотой медалью, была добросовестная, трудолюбивая, настойчивая, совсем не глупая, но с неправильным характером. И у неё возникли серьёзные проблемы и в жизни, и в учёбе. И уже в ноябре кто-то, наверное на кафедре, посоветовал ей обратиться ко мне. Оказалось, что она живёт в соседнем со мной доме.

Наши отношения быстро приняли неформальный характер. Кроме занятий по математике она ещё готовила мне. Как-то она посочувствовала моей неустроенной, с её точки зрения, жизни, а я полушутя предложил ей приготовить мне суп. Она согласилась. Суп мне очень понравился, я спросил её о жизни, а она меня. Я не мучил её неопределённостью и сделал предложение довольно быстро.

В апреле сразу после Великого поста мы обвенчались.

home page

Не хватает проблем? Напиши докторскую диссертацию.

Ровно год после защиты кандидатской я не брался за математику. Сказалось и отрицательное впечатление от бюрократической стороны защиты, и мучительный поиск нужного результата в нервной обстановке то ли водоворота, то ли лавины чужих результатов, и полное непонимание: что всё-таки делать.

Первая мысль: “А может и не нужно дальше куда-то карабкаться? Можно вполне неплохо жить и с кандидатской степенью.” И я согласился с этой мыслью. И прожил с ней год.

Но только год. Желание снова вернуться к задачам, поискам и озарениям возникло резко и как насущная потребность. И тут снова всё само собой сложилось.

Забыл сказать, что с Донецком тоже всё сложилась само собой. За два месяца до моего приезда из Москвы Гена Фельдман, преподававший топологию на кафедре математического анализа и теории функций ДонГУ, по своим личным причинам переехал в Киев, кафедре понадобился специалист по топологии и меня без проблем взяли.

Теперь от меня требовали повышения квалификации и я, естественно, поехал в МГУ. И это в состоянии, когда, как писал поэт, “пальцы просятся к перу, перо к бумаге.”

Всё было здорово, а особенно лекции Б.М.Левитана по почти периодическим функциям. Но самое главное, что там я понял как получить асимптотику общего вида для особых точек решений задачи о движении тяжёлого твёрдого тела. А именно, нашёл простую замену переменных, которую, как потом выяснилось на семинаре В.В Румянцева, знали многие, но не знали, что из неё можно извлечь. Пытаясь понять геометрию этой локальной, в окрестности особой точки, замены, я естественным образом пришёл к ещё более замечательной идее факторизации фазового пространства.

Задача о движении тяжёлого твёрдого тела в моём списке проблем появилась ещё на пятом курсе, когда я ходил на совместный семинар В.В. Козлова и А.Т. Фоменко. Но тогда надо было доводить до конца многомерный аналог случая Лагранжа и кроме общих мыслей о задаче твёрдого тела у меня ничего не было.

Теперь же всё опять сложилось. Понимая, что я могу извлечь из своей идеи, пока не раскрывая её, я просто написал ряд теорем, которые мог бы из неё получить, вместе с общей постановкой задачи.

Быстро опубликовал это в украинских докладах по представлению И.В. Скрыпника и попросился на семинар В.В. Козлова, который просто по трём страницам заметки сказал, что мне надо писать докторскую диссертацию. Вдобавок, В.В Румянцев после доклада пообещал опубликовать подробную статью в “Прикладной математике и механике.”

Я пишу в украинские доклады ещё две заметки с минимальным промежутком. В одной излагаю основные идеи диссертации, а в другой – возможные следствия в КАМ-теории. Снова еду в Москву, докладываю и беседую с В.И. Арнольдом по предполагаемым теоремам КАМ-теории. Владимир Игоревич всё одобряет и предлагает опубликовать подробные результаты в “Функциональном анализе.”

Наконец, как трамплин – рекомендация Валерия Васильевича в докторантуру.

Крушение надежд на быстрый головокружительный успех совпало с крушением Советского Союза. 1991 год.

О грустном – уже в следующей заметке.

home page