Это больше, чем преступление, это ошибка.

С печалью смотрю на обломки Института прикладной математики и механики. Да, конечно, война. Совершенно немыслимая раньше.

А мыслимы поддержка диссертации на самом высоком возможном уровне и её провал функционерами, не понимающими в ней ровным счётом ничего? Потому что, если бы понимали, то поостереглись бы так подставляться.

Впрочем, по порядку.

После отзывов В.В. Козлова, А.Т. Фоменко и А.В. Болсинова мне предстояла рутинная работа – осуществление стандартной процедуры. Отзывы отзывами, а корочка корочкой.

Как скоро выяснилось, Система не вполне была мною довольна.

Совет, нарушая правила (1, 2, 3) и приличия категорически не желал принимать диссертацию к защите.

По этому поводу замечу, что неправильно думать, что я хоть в какой-то мере боролся с Системой. Просто она пыталась меня притереть к себе, то есть, отшлифовать нужным образом. Но всё дело в том, что в таком случае необходимо, чтобы материал, из которого сделана Система, был твёрже меня. А если это вдруг почему-то не так, то это я шлифую Систему, то есть подгоняю под себя.

Разумеется, я никак не мог победить институтский Совет, но Киевская часть Системы, приняла решение создать отдельный Совет, который должен захотеть рассмотреть мою диссертацию. И создала и новый Совет принял мою диссертацию. Далее этот совет я буду называть “мой Совет”, поскольку за время своего существования он рассмотрел только одну докторскую диссертацию, а именно мою. Могу сказать, что “я породил этот Совет, я его и убил” вследствие его предательства, как и в известной литературной истории.

В мой Совет вошли Марик и Андрей.

Очень скоро часть Системы, недовольная мной, оказала давление на мой Совет и Совет поддался.

Уже после принятия диссертации к рассмотрению мой Совет вдруг объявил, что три статьи из списка литературы не отвечают формальным требованиям. Естественно, я сказал своему Совету, что воспринимаю это, как желание сорвать защиту, поскольку три статьи в год при моих то проблемах при публикациях – это практически нереально и защита сорвётся.

Мой Совет заверил меня, что это он просто очень блюдёт букву Закона.

И что бы я делал, если бы Киевская система и часть Московской Cистемы мне не помогли. В необходимые сроки вышла моя статья в “Математическом сборнике”, затем выброшенная частью Харьковской Cистемы статья была опубликована в “Украинском математическом вестнике” и, наконец, меня поддержали Варшава и Львов, точнее “Carpathian Mathematical Publication” по просьбе Киевской Системы.

Тогда мой Совет сказал, что не подпишет автореферат, если я не доложусь в Харькове, хотя отзывов было достаточное количество и тем более качество, а в Харькове прямых специалистов не было. Мой Совет очень надеялся, что Харьковская часть Системы напишет отрицательный отзыв.

К чести Харьковской Cистемы, она оказалась на высоте и мои с ними неоднозначные личные отношения не помешали ей признать достоверность моих результатов диссертации.

И тогда мой Совет пригласил двух членов Совета из Харькова и заболел одного члена моего Совета, чтобы соблюсти нужный процент.

Когда я об этом узнал, то прямо перед защитой я сказал одному из влиятельных членов Совета: “Защитите меня тихо, вам же лучше будет”. Но он сделал вид, что не понял о чём я.

А далее харьковские представители высказались хотя и отрицательно, но не по существу результатов диссертации, а затем в самом конце после обсуждения Б.В.Базалий зачитал официально не представленные в мой Совет отрицательные отзывы А.Д. Брюно и И.Н. Гашененко, причём последний на защиту не явился, хотя по логике события должен был прийти. Естественно, по существу ответить на отрицательные отзывы мне не позволили.

Перед оглашением приговора Б.В. Базалий как председатель счётной комиссии предложил мне не продолжать заседание при условии, что это будет считаться, что защита как бы вовсе и не происходила, практически предупреждая, что вердикт будет отрицательным.

–        Разбежался, - подумал я и отказался.

 В финале – два отрицательных бюллетеня и один испорченный. Диссертация не защищена.

Один из членов моего Совета не выдержал всего этого трэша и дополнил картину, рассказав, что произошло во время голосования. Разумеется, я не стану ни называть того, кто мне это сообщил, ни утверждать, что точно так и было.

Представитель Харькова, хотя и высказалась отрицательно, сделав замечания по поводу оформления диссертации, всё же проголосовала “за”. Базалий проголосовал “против” вместе со вторым представителем Харькова. Получалось, что диссертация защищена и тогда Базалий испортил бюллетень, который “за”. И стало получаться, что диссертация не защищена.

Дальше я уже присутствовал. Базалий выглядел очень довольным, мой Совет – растерянным, но все всё признали и всё подписали.

Мой младший сын, ещё надеясь, спросил: “Папа, так ты защитился или нет?” Меня колотнуло. И в эту минуту этих всех ... я готов был расстрелять, но калаша под рукой не оказалось.

Началась защита кандидатской, Марик сказал мне подождать. Ага, конечно. Я поехал домой.

На следующий день мне позвонил Андрей, сказал, что ситуацию как-то надо закруглять, и я ответил, что без меня.

 Потом позвонил Марик, сказал, что он ни в чём не виноват, но я не согласился с этим. В свою очередь, я сказал, что мне его очень жаль.

Я подал апелляцию, рассмотрение которой доверили моему Совету. Я посчитал, что на рассмотрении апелляции мне быть совершенно не обязательно. Покаяться они, если захотят, смогут и без меня. И они не смогли.

Потом мне ещё позвонил член моего Совета и предложил через время подать доработанную диссертацию ещё раз.

Что такое ещё раз подать – да это же просто испортить всё, что они мне организовали! Естественно, я отказался.

В результате.

Сначала ущерб. Порядка 20 тыс. гр. Я столько зарабатывал за удачный месяц в Новосибирске.

Выгода. Феноменальный пиар + всё, что я был должен своим бывшим друзьям из моего Совета мне автоматически списывалось.

Как же вы, ребята, так плохо просчитываете ситуацию!

P.S. Через полтора-два месяца Б.В. Базалий скоропостижно скончался на конференции в Харькове. Я тоже записывался на эту конференцию, но после защиты по понятным причинам предупредил, что приехать не смогу.

P.P.S. “Мне отмщение, Аз возздам.”  (Римлянам 12:19).

документы по защите

home page